Архангельская епархия

«И в Церкви, и со Святейшим трудиться всегда легко, когда действительно стараешься служить Богу», — считает наместник московского Донского монастыря, епископ Бронницкий Парамон (Голубка). Владыка гостил в Архангельске, и мы беседовали о его назначении викарием  Святейшего Патриарха Кирилла, о дружбе с митрополитом Даниилом, о родителях и девяти братьях и сестрах.

— Владыка Парамон, вы приехали поздравить митрополита Даниила с пятилетием пребывания на Архангельской кафедре. Ваша дружба началась в Троице-Сергиевой лавре?

 — Да, живя в Троице-Сергиевой лавре, я немалое время находился рядом с благочинным, тогда архимандритом Даниилом. Был свидетелем его трудов и помогал ему как в монастыре, так и еще  восемь лет после, когда он служил на Сахалине. Это время было достаточно насыщенным. Владыка Даниил и с монашеской, и с человеческой стороны стал для меня примером в жизни.

У него есть чему поучиться, он усвоил самые лучшие монашеские традиции Троице-Сергиевой лавры.

Наблюдая за жизнью владыки Даниила, я мог ориентироваться, как поступать в том или ином случае. Он многим служил примером в исполнении священнических обязанностях, в отношении к жизни и в твердой, несомненной вере. Крайне важно, что это были не слова, а реальные действия, дела — чем человек руководствуется при принятии решений, как относится к другим людям. А руководствовался он в первую очередь совестью, которая равняется на Священное Писание. За таким человеком, как владыка, можно следовать, у него есть лидерские задатки, качества, я бы сказал, воина Христова. Митрополит Даниил и по сей день пример, которому я стараюсь в своей жизни следовать.

 — У вас семь братьев и две сестры, все люди верующие, служащие Церкви. Наверное, родители обладали особыми приемами воспитания?

— Наши родители придерживались христианских принципов взаимоотношений внутри семьи. Это очень важно! Они не столько наставляли, сколько показывали пример.  Папа, Михаил Степанович, послужил для нас тем маяком, который указывал путь в жизни. Вспоминаю детские годы — это самые светлые воспоминания — как раз те моменты, когда вся семья присутствовала в храме, когда после богослужения собирались дома на семейный обед, когда все друг с другом общались, видели радостные лица друг друга.

Родители неленостно относились не только к своим обязанностям, но и к молитве —  просыпаешься ночью и видишь, что папа стоит возле икон и молится. Это и есть личный пример для детей. Тогда они понимают, что для родителей вера не просто слова, а их жизнь, ее сердцевина, и самое святое бережно передается сыновьям и дочерям. А ты живешь в этой атмосфере любви, веры. Это самое лучшее, что родители нам преподали.

Папа помогал в нашем сельском храме. В молодости он сильно переболел и пережил минуты, которые изменили всю его жизнь: когда  трудно, мы надеемся лишь на Бога, потому что другой надежды нет. Папа работал инженером по технике безопасности в колхозе, мама, Феврония Васильевна, — в школе, техническим работником. Они и нас с раннего детства приучали к труду. На том, какую стезю выбрать, не настаивали, это был личный выбор каждого. Во многом на нас, детей, повлияла семейная атмосфера. Так сложилось, что четверо избрали путь церковный. Причем родители советовали перед этим хорошенько подумать, предостерегали, что будет нелегко.

Как можно не любить своих родителей? Или свою родину не любить? Это невозможно, эту любовь впитываешь с молоком матери, и она в тебе до конца жизни присутствует. Становишься взрослее, и благоговейное отношение к родителям только крепнет.

— Они помогают вам в трудные моменты?

— Приведу маленький пример, наглядный для современных людей, —  каково же то поколение, которое уходит. Папа приехал на мою архиерейскую хиротонию в храме Христа Спасителя. Несмотря на то, что у него очень больные ноги и ему уже 80 лет, он выстоял всю Литургию, лишь опираясь на палочку. Стойкость духа, сила воли и любовь к Богу такие, что покрывают, наверное, ту физическую боль, которую испытывает человек. Он ее просто не замечает, когда по-настоящему молится и служит Богу. Эти люди  — образцы для нас. Ценно, что Господь являет такие примеры перед нашими глазами.

— Владыка, вы викарий Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Что входит в круг ваших обязанностей?

— Я получил распоряжение от Святейшего курировать два округа Москвы — Северный и Северо-Западный. Это большая по численности населения часть города, там проживают суммарно около трех миллионов человек. Помогаю Патриарху в управлении приходами, духовенством, слежу за исполнением программы «Двести храмов» на этих территориях — словом, достаточно широкий круг обязанностей. Я остаюсь также наместником Донского монастыря, председателем комиссии по выставочной деятельности Русской Православной Церкви.

— Наверное, служение при Святейшем  — дело не совсем простое…

— И в Церкви, и со Святейшим трудиться всегда легко, когда действительно стараешься служить Богу. Под руководством Предстоятеля я тружусь уже четвертый год и не вижу в этом никаких сложностей. Патриарх Кирилл — настоятель Донского монастыря, а я его помощник, управляющий в обители. Он человек, который сердцем болеет и переживает за то, что делает. Мы совместно обсуждаем вопросы, связанные с жизнью монастыря, и я всегда ориентируюсь на его. Как-то один из архиереев сказал: «Ваше Святейшество, в 2009 году вас избрали на Патриарший престол. На богослужениях мы поминаем "Великого Господина и отца нашего Патриарха Кирилла". Вот за эти несколько лет вы стали для нас отцом». И это правда. 

Наблюдаю, сколько трудов он полагает, как напряжен его рабочий график  — не знаю, как и выдерживает. Святейший помнит обо всем, что касается монастыря. На праздник Введения во храм Пресвятой Богородицы, когда Патриарх Кирилл приехал в обитель, первый его вопрос был: «А пойдем ли мы в Малый Донской собор?» Там как раз завершилась реставрация, которую, наверное, лет сто никто не делал. Святейший помнил все детали обсуждений по восстановлению, хотел, чтобы все работы велись на научной основе, которая действительно будет способствовать сохранению исторического и архитектурного памятника. Когда он зашел в храм, посмотрел на результаты и не сделал никаких замечаний – мне, как его помощнику, было очень приятно. Святейший увидел, что его не подвели, что сохранили многие аутентичные решения, сделали так, чтобы можно было видеть образцы искусства всех эпох и те изменения, которые происходили за историю храма.

Честно скажу, в этом плане мне с Патриархом легко. У нас как у военных. Люди монастырские привыкают к дисциплине и не к человекоугодию, а послушанию. Оно отличается тем, что, когда тебе что-то говорят и это не противоречит Священному Писанию, спорить нет никакого смысла. Мне легко не из-за того, что Святейшему своего мнения я не высказываю. Если я вижу ситуацию иначе — говорю об этом. Возможно, кто-то подумает, что здесь имеет место некий авторитаризм, насаждаемый сверху, —  такого нет. Есть его отеческая забота, любовь, понимание собственной миссии. Думаю, что прежде чем принимать какое-то решение, Святейший очень хорошо взвешивает все «за» и «против».

— Донская обитель по-прежнему останется под вашей особой опекой?

— Хотя круг обязанностей у меня достаточно широк, монастырь от этого нисколько не должен пострадать. Он требует к себе большого внимания. На его территории много храмов, плюс еще три подворья — в Рязани, в Зеленограде и в Чеховском районе. Донской монастырь в первую очередь славен тем, что последние три года жизни здесь провел святитель Тихон, Патриарх Всероссийский и по завещанию был похоронен в Малом Донском соборе.

В этом году мы отметим 425-летие со дня основания первого монастырского храма — в честь Похвалы Божией Матери. Он основан на том месте, где при нашествии хана Казы-Гирея в XVI веке стояла походная церковь во имя преподобного Сергия Радонежского, в которую была принесена чудотворная икона Божией Матери «Донская». Это была походная церковь в стане воинства, защитников Москвы. По молитвам пред ней русские воины  одержали победу над басурманами.

В благодарность Божией Матери об избавлении града Москвы от нашествия и разорения по указанию царя Федора Иоанновича была сооружена первая церковь, а спустя три года основан и сам монастырь. Это только начало. Обитель известна и тем, что на ее территории сохранился уникальный некрополь, где похоронена «белая кость» дореволюционной России.

Там насчитывается около двух с половиной тысяч захоронений: князья Вяземские, Долгорукие, герои Отечественной войны 1812 года, три градоначальника Москвы, в том числе князь Дмитрий Голицын, который восстанавливал город после нашествия Наполеона; обрели здесь покой представители дворянского рода Нарышкиных, множество купцов, известных врачей, архитекторов, таких как Федор Соболевский, Гавриил Барановский, Флегонт Воскресенский. Здесь же обрела покой грузинская царская династия – Арчил II Багратионе, его супруга, дочь, сыновья — порядка 65 человек грузинской аристократии. В Донском некрополе захоронены родоначальник русской авиации Николай Жуковский, перезахоронены генералы Владимир Каппель и Антон Деникин, известный русский писатель Иван Шмелев. Есть также новое Донское кладбище, где  нашли упокоение многие наши соотечественники в советский период.

— Вы с большой любовью рассказываете о своем монастыре, владыка.

— А его невозможно не любить. Он принадлежит всей России, народу Божию, который туда приходит молиться. Мы стараемся создавать в монастыре такие условия, чтобы человек чувствовал себя как дома. Думаю, за эти годы у нас уже что-то и получилось.

— С новым назначением ваш рабочий график стал более напряженным. Остается ли время на молитву?

— Служить меньше не стал, это точно. А что такое молитва? Это память о Боге, ее никто не отменял. Едешь ли, трудишься ли, память о Боге всегда должна быть в уме и сердце. Тем более, когда возрастает нагрузка и ты понимаешь, что без Божией помощи не справиться. Чтобы управлять людьми, нужна мудрость. А она только у Господа. Без Него, каким бы ты умным ни был, никогда мудрым не станешь. Человек может обладать энциклопедическими знаниями, но не суметь их применить. Вот для этого и нужна мудрость.

Что касается монашеской жизни и молитвы — это всегдашнее упование на Господа. Когда выпадает свободная минутка, нужно посвятить ее Богу, чтобы связь с Ним не прерывалась. Этого желаю и мирским людям, которые постоянно находятся в режиме цейтнота. Чаще приходите в храм, он как лечебница. А монастырь тем более, можно сказать — стационар. Если светский человек приходит в храм и «лечится амбулаторно», мы, монахи, в обители находимся стационарно.

Беседовала Людмила Селиванова

Из журнала "Вестник Архангельской митрополии" №1, 2016