Архангельская епархия

Память преподобного Савватия – 27 сентября /10 октября

преподобного Германа – 30 июля/12 августа

в Соборе Соловецких святых – 9 августа/22 августа

в Соборе Карельских святых – 21 мая/3 июня

Преподобный Савватий, Соловецкий чудотворец, наряду с другим угодником Божиим – преподобным Зосимой, считается основателем величайшей святыни Архангельской земли – Спасо-Преображенской Соловецкой обители. «Не сохранилось известий, из какого города или села происходил преподобный Савватий, кто были его родители и скольких лет от рождения принял он иноческий образ» (18, 600).

Достоверно известно только то, что, будучи уже опытным старцем – монахом, преподобный Савватий подвизался в знаменитой вологодской Кирилло-Белозерской обители, где, «работая Господу день и ночь, умерщвлял тело свое постом, трудами и совершенным послушанием игумену и братии». За это он пользовался любовью и уважением со стороны настоятеля и монастырской братии. Однако преподобный Савватий помнил о том, что похвалы в земной жизни следует искать не от людей, но от Бога. Добрая слава, которую он приобрел в Кирилловом монастыре, тяготила его; кроме того, преподобный Савватий всей душой стремился к суровой подвижнической жизни вдали от людей. Поэтому с благословения настоятеля он покинул Кирилло-Белозерскую обитель. Путь его лежал на Ладожское озеро, где на острове стоял основанный еще в конце IX века Валаамский Спасо-Преображенский монастырь, где «иноки вели жизнь самую строгую» (19, 3 – 4).

Прибыв на Валаам, преподобный Савватий был «радостно принят» в число монастырской братии. В стенах этой обители, «подражая многотрудным подвигам тамошних иноков и постоянно умножая свои труды, подвижник провел немалое время». При этом он, «как и в монастыре Кирилловом, превзошел всех в подвижничестве, так что его добродетельная жизнь стала всем известною и на Валааме, ибо он до крайних пределов истощал свою плоть и уже при жизни явился жилищем Святаго Духа» (18, 602). В Валаамской обители преподобный «не избежал славы и уважения братии» (19, 4) и потому снова стал думать об уходе в пустыню, недосягаемую для суетной славы и людской молвы.

Господь исполнил желание преподобного Савватия. От людей подвижник узнал о существовании посреди Белого моря необитаемого Соловецкого острова, до которого необходимо было добираться морем двое суток. «Слушая рассказы о безлюдном острове, преподобный радовался духом и объят был горячим желанием поселиться на нем для подвигов безмолвия» (18, 602). Однако валаамский игумен и братия не хотели отпустить старца, являвшегося образцом добродетели для всей обители. Поэтому Савватию пришлось тайно покинуть Валаам. «Было же от Валаамского монастыря до Белого моря верст семьсот или более. И сопутствовала ему Божия помощь, и храним был действием Святаго Духа, и до самого моря направляем благодатию Христовой» (20, 161).

Когда преподобный Савватий достиг побережья Белого моря, местные жители охотно рассказали ему о Соловецком острове, о том, что он пригоден для житья: есть на нем и пресная вода, и леса, и озера, где водится рыба. Рассказали они и о том, почему никто не отваживался там поселиться. Путь на Соловецкий остров лежал только через море, был крайне опасным и занимал два дня. Только в тихую погоду, когда море было спокойно, к нему подплывали на лодках рыбаки. Зимой сообщение с Соловецким островом совершенно прерывалось.

Слыша о желании преподобного Савватия поселиться именно на этом необитаемом острове, люди приходили в изумление. Они с недоумением спрашивали его: «Чем же ты станешь питаться или во что одеваться на острове, будучи в столь преклонном возрасте и ничего не имея? И как ты будешь один жить в дальнем расстоянии от людей, когда ты уже не в силах ничего для себя сделать?» Преподобный им отвечал: «Я имею такого Владыку, который природу старика делает юной. Он обогащает бедных, дает потребное нищим, одевает нагих и малой пищей досыта насыщает алчущих, подобно тому, как некогда в пустыне Он насытил пять тысяч человек пятью хлебами» (18, 604).

«Слушая речи святого, люди, имевшие разум, дивились Божьему человеколюбию и мудрости учения его. Другие же, не имевшие и помысла благого, над ним насмехались и оскорбляли его за мнимое неразумие» (20, 161). Несмотря на это, преподобный Савватий твердо верил, что с Божией помощью он сможет вынести все лишения пустынной жизни на необитаемом острове среди бескрайнего моря. Вера его не была посрамлена. Господь помог Савватию отыскать человека, пожелавшего разделить с ним пустынную жизнь. Человеком этим стал инок Герман, живший при часовне в селе Сорока на реке Выге. Преподобный Герман был уроженцем Тотьмы и корелом по происхождению (20, 161). Грамоте он не учился, но «ум и сердце его без школы и книг были воспитаны в строгих правилах христианской нравственности и благочестия» (1, 34). Преподобному Герману приходилось уже бывать на Соловецком острове вместе с местными рыбаками. Он подтвердил преподобному Савватию все то, что рассказывали об этом острове местные жители. Посоветовавшись между собой и помолившись Богу, подвижники решили отправиться на Соловецкий остров. Приготовив лодку, а также кое-какие необходимые припасы и вещи, преподобные Савватий и Герман пустились в плавание по Белому морю, возложив все свое упование на Господа. Было это в 1429 году (19, 5).

По милости Господней, путешествие их оказалось удачным. Погода была ясной, а море – спокойным. Высадившись на берег, иноки нашли красивое место, где и решили поселиться. Они поставили там крест, небольшую келию и «начали жить о Господе в непрестанных трудах, молитве и пении псалмов» (19, 5). «Преподобные руками работали, а устами славословили Господа, приближаясь к Нему путем непрестанной молитвы и пения псалмов Давидовых» (18, 605). Так было положено начало Соловецкому монасты-рю.

Местным жителям пришлось не по нраву, что на необитаемом острове поселились монахи. «Мы прямые наследники этого острова и имеем неоспоримое право владеть им» (19, 6), – заявили они, словно забыв о том, что ранее остров считался ими непригодным для жилья. Один местный рыбак загорелся желанием жить на Соловецком острове и вместе с семьей перебрался туда. Поселился он поблизости от монахов-пустынников. Было очевидно – кто-то должен покинуть эти края навсегда.

Известна поговорка: «Человек предполагает, а Бог располагает». Рыбак надеялся, что монахи не выдержат соседства с его семейством и уйдут. Однако покинуть Соловки все-таки пришлось не монахам, а ему самому и его семье. Вот как и почему это произошло.

Как-то в воскресный день, после молитвы, преподобный Савватий вышел, чтобы покадить крест, поставленный еще в то время, когда он и святой Герман поселились на острове. Вдруг он услышал звуки ударов, крик и плач женщины. Савватий счел это за бесовское наваждение. Осенив себя крестным знамением, он возвратился в келью и рассказал о слышанном преподобному Герману. Святой Герман пошел на шум и увидел рыдающую женщину, которая оказалась женой рыбака. Сквозь слезы она рассказала подвижнику о том, что произошло с нею: «Когда я шла на озеро к своему мужу, встретили меня два светлых юноши. Схватив меня, они били меня прутьями, говоря: «Уходите с этого места. Вам нельзя здесь жить, потому что волею Божией оно предназначено для проживания иноков». После этого они сделались невидимы» (1, 20). В память об этом чуде гора посреди Соловецкого острова получила название Секирной.

Узнав о происшедшем, Савватий и Герман возблагодарили Бога, определившего Соловецкий остров в жилище инокам. Рыбак, поспешно собрав семью, навсегда покинул Соловецкий остров; никто из местных жителей уже не смел селиться на нем.

Преподобные Савватий и Герман вместе прожили на острове несколько лет. Затем святой Герман «отплыл на реку Онегу для приобретения жизненных потребностей» (1, 21). Савватий остался в полном одиночестве. Сначала он печалился об уходе сподвижника, но затем стал подвизаться еще ревностнее. «Углубляясь умом в постоянную молитвенную беседу с Богом и к Нему обращая полные слез очи, преподобный воздыхал день и ночь, желая отрешиться от тела и соединиться с Господом. Один только Господь знал, каково было его пребывание на острове, каков пост, каковы духовные подвиги!» (18, 606).

В конце сентября 1435 года преподобный Савватий во время молитвы получил весть от Бога о близости своей кончины. Умирать он не боялся, поскольку имел горячее «желание разрешиться и быть со Христом» (Флп. 1, 23), однако ему хотелось приготовиться к смерти по-христиански – исповедавшись и причастившись Святых Христовых Таин. Помолившись Богу, он покинул Соловецкий остров и в небольшой лодке пустился в плавание по морю. «По его молитве море утихло» (18, 606). Спустя двое суток святой Савватий оказался на Выге, у той самой часовни, при которой он встретил некогда преподобного Германа. В это время там находился игумен Нафанаил, «прибывший для посещения православных христиан». Преподобный Савватий обратился к нему с просьбой: «Прошу тебя, отец, отыми грехи, которые исповедую тебе, и сподоби меня причащения Святых Таин». На эти слова старца-подвижника игумен Нафанаил ответил: «Бог простит тебя, брат, – и, помолчав, со слезами произнес: – О, если бы я имел твои грехи, преподобный!» (1, 21). Предчувствуя свою скорую кончину, Савватий просил Нафанаила причастить его как можно скорее. Игумен предлагал ему подождать до утра, ибо ему предстояло еще отправиться в соседнее место, чтобы причастить больного. На это преподобный Савватий отвечал: «Отче, не откладывай до утра – ведь мы не знаем того, будем ли дышать воздухом до завтра, а тем более как мы можем знать, что случится потом» (18, 607). В конце концов Нафанаил исполнил просьбу святого Савватия, а потом отправился к больному. После причащения старец Савватий «долго и усердно молился, благодаря Бога за причащение и за все милости Его, а потом, войдя в келью, стал приготовляться к отшествию из этой жизни».

По неисповедимой воле Господней свидетелем его праведной кончины стал новгородский купец Иоанн, оказавшийся на Выге по своим торговым делам. Это был последний человек, сподобившийся слышать наставления преподобного Савватия. «Он, вступив в беседу с купцом, поучал его нищелюбию, милосердию и другим добрым делам». От подарков, которые предлагал ему купец, подвижник отказался и предложил Иоанну побыть на Выге до утра, чтобы «увидеть благодать Божию». Купец хотел поскорее отправиться в путь, но на море поднялась буря и ему поневоле пришлось остаться.

Наутро, придя к Савватию за благословением отправляться в дорогу, Иоанн нашел его уже мертвым. Святой отошел ко Господу во время молитвы. Он был облачен в мантию и иноческий куколь. Когда вернулся игумен Нафанаил, они вместе с Иоанном с честью погребли тело преподобного Савватия. «Оба они – Нафанаил и Иоанн – с удивлением припоминали, как один преподал ему Святые Тайны и как другой был удостоен слышать предсмертные наставления преподобного» (1, 22). Впоследствии, в 1465 году, мощи преподобного Савватия были перевезены на Соловки.

Преподобный Савватий скончался 27 сентября 1435 года. Этот день, 10 октября по новому стилю, стал днем памяти Соловецкого чудотворца.

†1479

Память – 17 апреля/30 апреля

в Соборе Соловецких святых – 9 августа/22 августа

в Соборе Карельских святых – 21 мая/3 июня

Родиной преподобного Зосимы, которому «суждено было основать на необитаемом острове знаменитую обитель Соловецкую» (19, 11), было село Толвуй (или Шунга) (20, 147) на берегу Онежского озера. В те времена эти земли относились к области Великого Новгорода.

Родители будущего подвижника Гавриил и Варвара были крестьянами. Своего сына они «воспитали в благочестии и добрых нравах» (1, 24). Юный Зосима «был тих, миролюбив, кроток, удалялся юношеских игр и занимался делами богоугодными» (19, 12).

Родители позаботились о том, чтобы их сын знал грамоту. Благодаря этому отрок Зосима полюбил читать книги духовного содержания, из которых «приобретал бисер разума». Знакомясь с житиями древних монахов-пустынников, он всей душой желал проводить такую же богоугодную подвижническую жизнь.

Желая посвятить себя служению Господу, преподобный Зосима «по достижении совершеннолетия не хотел вступить в брак, ушел из родительского дома, надел черное платье и поселился в одном пустынном месте» (1, 24). Это пустынное место было «близ его дома» (19, 12). Возможно, юный Зосима стремился подражать жизни египетского подвижника IV века, преподобного Антония Великого: в начале своего подвига, до ухода в пустыню, этот святой также жил в одиночестве недалеко от родного села, готовясь к более суровой жизни вдали от людей. Отец Зосимы в то время уже умер. Мать, по совету сына, приняла постриг в находившемся неподалеку женском монастыре (20, 147). Оставшееся от родителей имущество преподобный Зосима раздал убогим и нищим людям.

Сведения о добродетельной жизни и монашеских подвигах, почерпнутые из книг, казались Зосиме недостаточными. Он желал найти опытного духовного руководителя, «который бы собственным примером показал, чему должен научиться юноша, желающий жить добродетельно». Об этом преподобный Зосима непрестанно молил Господа. Молитва его была услышана. Бог даровал юному подвижнику наставника в монашеском делании. Им стал сподвижник святого Савватия монах Герман. Он рассказал юноше о пустынном житии на Соловецком острове, а также «все подробности о жизни и подвигах преподобного Савватия» (19, 12). Зосима возгорелся желанием «быть наследником преподобного Савватия и просил Германа указать ему этот пустынный остров и наставить в жизни монашеской» (1, 25). Герман, видя горячее желание благочестивого юноши, согласился. Вместе подвижники отправились в морское плавание на Соловецкий остров. Прибыв туда, они поставили шалаш («кущу») и совершили в нем всенощную, моля Господа и Его Пречистую Матерь помочь им в пустынном житии.

На другое утро преподобный Зосима сподобился видения, в котором ему было показано будущее Соловецкой обители. Выйдя из шалаша, «он увидел яркий луч света и ужаснулся, видя такое необыкновенное явление. Устремив взгляд к востоку, он увидел обширную и прекрасную церковь и, не смея долго смотреть на нее, потому что не привык еще к таким откровениям, в трепете устремился в кущу». Изумленный Зосима поведал о своем видении преподобному Герману, который открыл своему сподвижнику таинственный смысл видения: «Не ужасайся, мой возлюбленный, и поверь, что через тебя, я думаю, Господь хочет собрать здесь множество монахов» (19, 13). Герман рассказал Зосиме также и о том, как ангелы заставили семью рыбака удалиться с острова, предназначенного Богом для основания на нем иноческой обители; как известно, он был непосредственным свидетелем этого чуда.

Впоследствии то, что открылось в видении преподобному Зосиме, сбылось. Однако «пустынники должны были перенести много испытаний, прежде чем увидели свою обитель населенною иноками» (1, 25). Святому Зосиме пришлось сполна изведать трудности и лишения, которые оказывались иногда сопряжены с опасностью для его жизни.

Как мы помним, связь пустынников с материком поддерживал преподобный Герман. Он периодически отправлялся туда за припасами. Однажды из-за осенней непогоды он не успел вовремя вернуться обратно. Зосиме пришлось остаться на необитаемом острове совершенно одному на несколько месяцев. Первое время он скорбел о своем одиночестве, но затем, возложив на Господа свою печаль, стал «прилагать труды к трудам, непрестанно пребывая в посте и молитвах» (19, 14). Ему приходилось бороться с бесами, от «немощных дерзостей» которых он защищался крестным знамением и молитвой.

Вот одна из молитв, которой он отражал нападения демонов: «Боже Вечный, Царю Безначальный, Творец и Владыко всякого создания! Ты Царь царствующих и Господь господствующих, Ты Спаситель душ и Избавитель верующих во имя Твое, Ты Надежда трудящихся и Упование плавающих по дальним морям, Ты Наставник рабов Твоих, Ты Любитель всякого добра; Ты Утешитель плачущих, Ты радость святых, Ты слава Бога Отца и исполнение Святаго Духа, Ты сидишь одесную Отца и царствуешь вовеки: молю убо Тебя, смиренно припадая, услыши глас моления моего в час сей, Пресвятый Царю, Преблагий Господи, и не отврати лица Твоего от молитвы раба Твоего, но спаси меня от пасти лютаго змия, который растворил зев и хощет поглотить меня, защити меня от злобы диавольской, да ополчением святых твоих ангелов ограждаемый и защищаемый, избегну сей погибели и получу спасение у Тебя, моего Владыки, в Которого я верую, на Которого уповаю и славлю нераздельно со Отцем и Святым Духом вовеки» (19, 15).

Другим испытанием, которое пришлось перенести преподобному Зосиме, стал голод. Однако, помня слова псалмопевца царя Давида – «возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя» (Пс. 54, 23) – он не испытывал страха за свою судьбу, и Сам Господь, заповедавший Своим ученикам: «не заботьтесь и не говорите: «что нам есть?» или: «что пить?» или: «во что одеться?»… потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом. Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 31 – 33), помог преподобному Зосиме. К нему явились «два незнакомца и вручили ему запас хлеба, муки и масла, говоря: «Возьми, отец, и употребляй, а мы, если Господь повелит, придем к тебе». После этого неведомые гости исчезли. Преподобный Зосима понял, что это были ангелы: ни один человек в эту пору не смог бы добраться до Соловецкого острова. Он поспешил возблагодарить Бога за Его попечение. Благодаря запасу пищи, который принесли ангелы, святой Зосима смог пережить зиму.

По весне вернулся на Соловецкий остров преподобный Герман. Он прибыл не один, а с рыбаком Марком, который остался на острове послушником. Впоследствии он принял и монашеский постриг. Постепенно обитель на Соловках населялась новыми людьми, желавшими проводить в ней иноческую жизнь. «Приплывая на остров, они строили себе кельи подле келий Зосимы и Германа и снискивали пропитание трудами рук своих» (1, 26 – 27). На том месте, где преподобный Зосима видел чудесный храм, появилась деревянная церковь в честь праздника Преображения Господня. От нее и получил свое название Спасо-Преображенский Соловецкий монастырь.

Игуменом монастыря был избран преподобный Зосима. Правда, случилось это не сразу. Первоначально новгородский архиепископ Иона назначил на эту должность иеромонаха Павла, который, однако, не вынес трудностей жизни на Соловках и покинул монастырь. Это же произошло и с его преемниками – Феодосием и Ионой... Как видно, Господня воля была на то, чтобы пастырем и наставником соловецких иноков стал именно преподобный Зосима. По просьбе братии монастыря архиепископ Иона рукоположил его в иеромонаха и назначил настоятелем Спасо-Преображенской обители. Побывав в Новгороде и получив от благочестивых жителей этого города пожертвования в виде денег, сосудов, одежд, съестных припасов игумен Зосима вернулся в свой монастырь.

По возвращении его в обитель иноки стали свидетелями дивного знамения, которое указывало на то, что преподобный Зосима достоин возложенного на него сана служителя Божия. Когда он совершал в Спасо-Преображенском храме первую Божественную литургию, «лицо его просветилось благодатию, как лицо ангела, и церковь наполнилась дивным благоуханием. Братия радовалась, что Господь даровал им наставника, исполненного благодати Божией» (19, 17).

Под руководством преподобного Зосимы обитель продолжала строиться. Во время его игуменства были с почестями перевезены в Соловецкий монастырь и помещены в гробнице за алтарем храма в честь Успения Пресвятой Богородицы мощи святого Савватия. Это произошло в 1465 году. При этом торжественном событии присутствовал купец Иоанн, тот самый, которому преподобный Савватий давал перед смертью свои последние наставления. «Купец Иоанн, бывший при погребении Савватия, и с братом своим Феодором, имея к нему особенную любовь, написал образ преподобного и с щедрым подаянием вручил его игумену Зосиме» (1, 29). От мощей почившего подвижника стали совершаться исцеления, которые свидетельствовали о его святости. Немало безнадежных больных, с верою призывавших молитвенную помощь преподобного Савватия, избавлялись от своих недугов у его гробницы.

Преподобному Зосиме после возведения его в сан игумена Соловецкой обители еще раз пришлось побывать в Новгороде. Там он встретился со знаменитой вдовой посадника Исаака Борецкого – гордой и могущественной Марфой. В то время она была на высоте своей власти. «Считают, что по величине собственности Марфа Борецкая была третьей после новгородского владыки и монастырей. Марфе Борецкой принадлежали около тысячи двухсот крестьянских хозяйств». У нее были сыновья от второго брака. «В самом Новгороде в Неревском конце на Волховском берегу находился большой двор с «чудным домом» Борецких» (16, 34 –35). К этой гордой, сказочно богатой боярыне вынужден был отправиться как смиренный проситель игумен тогда еще небольшого и бедного Соловецкого монастыря.

Причиной его поездки в Новгород стало то, что «многие из боярских поселенцев, вельможных слуг и прибрежных жителей, совершенно завладев рыбными ловлями в озерах, запрещали ловить рыбу на продовольствие обители, а преподобного Зосиму и всю братию оскорбляли и поносили, хвалясь даже разогнать их» (19, 20). Особенно часто притесняли монахов люди Марфы Борецкой. Преподобный Зосима сумел уговорить многих влиятельных новгородцев «не допустить обители до разорения». Они, а также архиепископ Феофил обещали помочь монастырю и дали игумену Зосиме много пожертвований. Лишь одна Марфа Посадница не изволила даже выслушать его. Гордая боярыня велела своим слугам прогнать его со своего двора как последнего нищего. По своему смирению преподобный Зосима терпеливо перенес незаслуженную обиду, однако сказал ученикам: «настанет время, когда жители этого дома не будут ходить по своему двору, двери дома затворятся и уже не отворятся: этот двор опустеет». В конце концов своенравная боярыня сменила гнев на милость и «дала монастырю во владение землю, утвердив это пожертвование грамотой» (1, 30 – 31). Более того, она даже пригласила игумена Зосиму к себе в дом на обед. Гостя посадили на почетное место, старались угостить чем повкуснее. Но как ни старалась посадница попотчевать гостя от души, тот отказался от ее угощений и сидел за столом, исполненный печали: на веселом пиру новгородской знати он увидел видение, которое привело его в ужас. Шестеро главнейших бояр, которые так беззаботно пировали у Марфы, сидели без голов…

Впоследствии эти люди на самом деле были казнены. В 1477 году великий князь Василий III покорил Новгород. Бояре, которых во время пира преподобный увидел без голов, сложили свои головы на плахе. Пришел в запустение и двор Марфы Борецкой. Жертвами борьбы за власть между Новгородом и Москвой стали два ее сына, а сама Марфа вместе с маленьким внуком Василием в начале 1478 года была арестована и отправлена в ссылку, вначале «в Москву, а затем в Нижний Новгород. Там она была пострижена под именем Марии в Зачатейном монастыре, где, вероятно, вскоре и умерла» (16, 57). Так Господь, Который «рассеял надменных помышлениями сердца их, низложил сильных с престолов и вознес смиренных» (Лк. 1, 51 – 52), в одночасье сокрушил все могущество и власть надменной новгородской боярыни.

17 апреля 1479 года в глубокой старости преподобный Зосима отошел ко Господу. К смерти он приготовился заранее, как делали это благочестивые люди того времени: сам приготовил себе могилу и сделал гроб. Своим преемником он назначил монаха Арсения. Простившись с безутешной братией, он завещал ей не отступать от монастырского устава, а также дал такое обетование: «Вы узнаете, что я обрел благодать пред Богом, когда, по моем отшествии, обитель распространится, соберется много братии, это место процветет духовно и в телесных потребностях не будет иметь скудости» (1, 32). После этого он обратился к Господу с молитвой: «Владыко Человеколюбче, сподоби меня стать одесную Тебя в последний день, когда придешь во славе судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его!» (20, 157). С этой молитвой на устах преподобный Зосима почил о Господе.

Братия погребла тело преподобного за алтарем Преображенского собора. «В девятый день по преставлении своем он явился иноку Даниилу и возвестил, что по милости Господа он избавился от духов воздушных и многочисленных их козней и причтен к лику преподобных». Вскоре от его гробницы стали совершаться чудеса. «Неоднократно видели угодника Божия во время бури правящего кораблями и сохраняющего их от потопления. Иногда видали его в церкви стоящим среди братии. И многократно являлся он на море и на суше, помогая в нуждах и обстояниях» (19, 24). И поныне помогает преподобный Зосима тем, кто обращается к нему с молитвами о помощи и заступлении.

Преподобный Герман прожил дольше преподобного Зосимы. Во время игуменства Арсения он отправился по делам монастыря в Новгород. Там, добравшись до монастыря, основанного преподобным Антонием Римлянином, старец Герман принял праведную кончину. Ученики не сумели довезти его тело до Соловецкой обители и потому похоронили Германа у часовни деревни Хавроньиной на берегу реки Свирь. Уже при новом настоятеле, игумене Исайе, были обретены и перевезены на Соловки его нетленные мощи. В 1547 году преподобные Зосима и Савватий Соловецкие были причислены к лику святых. Позднее, в 1692 году, стали праздновать и память их сподвижника святого Германа.

На иконах наиболее часто преподобных Зосиму и Савватия изображают вместе. Хотя эти подвижники никогда не встречались друг с другом, их объединяет то, что их трудами был основан Соловецкий монастырь. Преподобный Савватий положил ему начало, первым поселившись на Соловецком острове. Благодаря преподобному Зосиме Спасо-Преображенская обитель разрослась, наполнилась братией, постепенно становясь той величественной северной святыней, которой она является и поныне.

Иногда можно встретить иконы преподобных Зосимы и Савватия, на которых они изображаются среди пчелиных ульев. Связано это с тем, что в народе преподобный Зосима почитался как «покровитель пчеловодства и хранитель пчел». По народному преданию, он совершил паломничество к святыням Востока, откуда в полом стебле тростника привез на Русь пчел. В день его памяти, 30 апреля по новому стилю, пчел вывозили на пасеки. Там, помолясь Зосиме и Савватию, «обходили вокруг пасеки с зажженной свечой, кропили ее освященной водою» (21, 165). С этим связано появление ульев на некоторых иконах преподобных Зосимы и Савватия.

В дореволюционные времена мощи преподобных Зосимы и Савватия в серебряных гробницах находились в главном храме Соловецкого монастыря – Преображенском, а мощи преподобного Германа почивали под спудом в монастырском храме, освященном в его честь. Там они находились до 1920 года, который стал роковым для большинства монастырей Архангельской губернии. Только в 1992 году, после более чем семи десятилетий запустения Соловецкого монастыря, они снова вернулись в стены возрожденной обители.