Архангельская епархия

1427 – 1479

Память – 20 апреля/3 мая

в Соборе Карельских святых – 21 мая/3 июня

в Соборе Новгородских святых – 3-я Неделя по Пятидесятнице

В истории развития северного монашества особую роль сыграл святой Александр Ошевенский. Об этом автор «Архангельского патерика» архимандрит Никодим (Кононов) говорит так: «Для Архангельского края преподобный Александр Ошевенский был в некотором отношении тем же, чем был преподобный Савватий… Учениками его свет иноческой жизни был преимущественно распространен по Архангельской епархии» (2, 79). Этот святой особенно почитается на Каргопольской земле.

В миру преподобный Александр носил имя Алексий. Родился он в большой и дружной семье зажиточных крестьян, в восьмидесяти верстах от Белозерска. Несмотря на то, что у его родителей, Никифора и Фотинии (или Светланы) Ошевиных, было уже четыре сына (по другим сведениям – три сына и дочери (9, 260), им хотелось иметь еще одного. Особенно желал этого Никифор. Он даже укорял жену, которая никак не могла подарить ему желанного сыночка: «Есть в тебе, женщина, какой-то порок или грех!» (25, 576). Бедной женщине оставалось только молить Божию Матерь о чуде.

«Близок Господь ко всем призывающим Его… Желание боящихся Его Он исполняет, вопль их слышит и спасает их» (Пс. 144, 18 – 19). Как-то раз Фотиния после слезной молитвы к Царице Небесной задремала. В тонком сне она увидела Богородицу, а также некоего благообразного седовласого старца. Божия Матерь сказала ей: «Исполнится прошение твое. И ради этого старца подаст вам Господь дитя именитое (т. е. известное), которое прославит Бога и прославит его Бог. Имя же этому старцу Кирилл» (26, 228).

Через год, 17 марта, у Ошевиных родился долгожданный сын, которого они назвали Алексием. Имя это означает «человек Божий». Возможно, выбор имени был связан с тем, что этот ребенок был «вымоленным у Бога чадом».

С детства Алексий отличался необычным для ребенка характером. Он был кроток, приветлив и тих, почитал старших; шумных игр, смеха и развлечений избегал, зато любил усердно молиться по ночам; строго постился по средам и пятницам, а к лакомствам, которые дети обычно очень любят, был совершенно равнодушен. Обычной пищей его был хлеб, который он позволял себе есть только раз в сутки, да и то не досыта.

В семь лет Алексия отдали учиться грамоте к местному дьячку. Боголюбивый отрок оказался хорошим учеником, так как постигал книжную премудрость не с надеждой на собственный ум, но на помощь Божию.

Вот молитва, с которой он обращался ко Господу, прося помочь ему в учении: «Господи Иисусе Христе, Сыне Единородный! Не скрой от меня заповедей Твоих, но подай разум мне, ищущему Тебя, во всем, ибо Ты благословен во веки. Аминь». С помощью Божией Алексий «быстро освоился с книжными занятиями и получил навык в Божественном Писании». Его учитель дьячок не знал, чему больше удивляться – необычайной одаренности мальчика или его аскетическим наклонностям. Он провидел в отроке Алексии избранника Божия и смиренно говорил: «От Бога далось ему понимание книг, а не от моего преподавания» (25, 578).

Однажды Фотиния рассказала Алексию о своем видении перед его рождением, а также о том, кто был тот старец, по молитвам которого он родился. Это был преподобный Кирилл Белозерский, Вологодский чудотворец. Год его кончины стал годом рождения Алексия. Монастырь, основанный преподобным Кириллом, стоял в шестидесяти верстах от села, где жила семья Ошевиных. Безусловно, слова матери запали в душу благочестивого отрока Алексия.

В восемнадцать лет Алексий решил посвятить свою жизнь служению Богу. От родителей свое желание он утаил, возможно, из боязни, что его отец, отличавшийся горячим нравом, воспрепятствует его желанию уйти в монастырь. Поэтому, когда Алексий стал собираться в Кирилло-Белозерскую обитель, он сказал родителям, что хочет пойти туда на богомолье.

Взяв с собой немного хлеба и попрощавшись с отцом и матерью, он отправился в путь. Перед этим он обратился к Богу с такой молитвой: «Боже, Ты повелел Аврааму, рабу своему: «изыди от земли твоея и от рода твоего», научи ныне и меня страху твоему. Вот я оставил дом свой имени Твоего ради. Не затвори же от меня дверей Царствия Твоего!» (25, 582).

Придя в обитель, Алексий открыл ее настоятелю свое желание стать монахом и попросил принять его в послушники. После беседы с юношей, увидев благодать Божию, почивающую на нем, игумен благословил его остаться в Кирилловом монастыре и отдал его в послушание некоему «дьяку разумному и искусному, знающему Божественное Писание» (25, 587). С одним из своих земляков Алексий передал родителям письмо, в котором открыл им свое желание сделаться иноком.

Узнав о том, что их сын стал послушником, Никифор и Фотиния огорчились, так что детям пришлось успокаивать их. Однако, понимая, что Алексий избрал «благую часть», они не стали требовать его возвращения домой. Через год, на монастырский престольный праздник, Никифор посетил Кириллову обитель, чтобы повидать сына. Упав на колени перед отцом, Алексий со слезами просил у него прощения за то, что так огорчил его (9, 260). Когда Никифор узнал о желании Алексия остаться там навсегда, то охотно разрешил ему это. Видимо, благолепие монастыря и строгая жизнь иноков, где было «много и бояр, и вельмож, и простых людей», произвели на него самое хорошее впечатление (26, 230 – 231) и он одобрил выбор сына. После праздника Алексий попросил благословения проводить отца, и они расстались в пяти верстах от Кириллова монастыря. Никифор вернулся домой с такой радостью на душе, «точно он получил какое счастье от Бога».

Семь лет продолжался послушнический искус Алексия. Все это время он подвизался в воздержании, утруждая себя постом, бдением и молитвами. Все свое время он проводил в чтении книг, ежедневно без лености ходил в церковь и слушал там пение и чтение Божественного Писания. Он почитал своего учителя, во всем повиновался ему. Молодой послушник научился всякому добронравию и благочинию, был украшен правдою и беззлобием, более же всего обрел душевную чистоту, помня сказанное Господом: «блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8). Даже после принятия священного сана он нес тяжелые, требующие терпения послушания – в монастырских хлебне и поварне (9, 260 – 261).

После длительного испытания, продолжавшегося шесть лет, Алексий был удостоен монашеского пострига с именем Александра и рукоположения во иеродиакона. В это время ему исполнилось двадцать пять лет.

Инок Александр служил примером подвижнической жизни для всей братии. Вот какой образ жизни вел он в Кирилло-Белозерской обители: «Все наложенные на него службы монастырские он исполнял с великим терпением, послушанием и кротостью великой. Ранее всех приходил он в церковь, из церкви же уходил позднее всех. Поэтому все, видя такие его труды и смирение, почитали его как отца или как ангела Божия».

Однако самого преподобного Александра это только тяготило. Однажды он случайно услышал, как монахи хвалят его. Он был настолько огорчен этим, что решил покинуть монастырь, поскольку был убежден, что слава и уважение «делают его труды напрасными и лишают загробного блаженства» (25, 593 – 596).

Тем не менее, не решаясь уйти из Кириллова монастыря сразу, тем более – самовольно, без благословения настоятеля, он решил временно покинуть его, чтобы посетить родных. Дело в том, что за некоторое время до этого его отец переселился на Каргополье, где основал слободу, которая стала называться Ошевнева слобода (9, 261). Александр, теперь уже монах, стал просить у игумена благословения посетить родителей.

Он прогостил у родителей неделю. Когда же стал собираться назад, отец посоветовал ему основать монастырь близ Ошевневой слободы (25, 592) и указал, в каком именно месте можно было бы его построить. Находилось оно «в сорока четырех верстах от Каргополя, на реке Чуруге» (ныне Чурьеге) (26, 231). На другой день преподобный Александр вместе со старшим братом отправился посмотреть это место. Пока брат поодаль рубил дрова, преподобный Александр поставил на облюбованном им месте деревянный крест и стал молиться перед ним. Во время молитвы он задремал и во сне услышал голос: «Александр, угодник Мой, вот Я приготовил место тебе, куда ты пришел сам без зова. Сотвори себе пребывание. Живи здесь и спаси душу твою. И будет тебе покой во веки веков, и через тебя многие спасутся».

Когда Александр очнулся, рядом никого не было. Видение исполнило его душу радостью, и он дал обет – если игумен благословит его покинуть Кириллову обитель, он вернется сюда и останется здесь навсегда. Тем временем вернулся его брат, и они отправились домой. Дома Никифор Ошевень рассказал сыну, что место, которое он ходил смотреть, непростое: не раз люди видели там некий таинственный свет, слышали звон невидимых колоколов и пение незримого хора (9, 263).

Все это, несомненно, свидетельствовало о том, что Господь предназначил это место для монастыря. Однако преподобный Александр не поселился там сразу, а вернулся в родную обитель. Спустя некоторое время, когда игумен узнал о том, что произошло с преподобным Александром на Каргополье, он благословил его поселиться там и дал ему в помощники опытного монаха. Так, «с благословения своего игумена и при помощи родного отца» (26, 231), который взял на себя труды по постройке монастыря (9, 263), преподобный Александр основал мужской монастырь в честь праздника Успения Пресвятой Богородицы.

Настоятелем новой обители стал сам преподобный Александр, рукоположенный святителем Ионой Новгородским в сан иеромонаха. Узнав о появлении на Каргополье монастыря, местные жители обрадовались этому. Вскоре у Успенского монастыря появились благотворители. Новгородская боярыня Анастасия вместе со своим сыном Георгием пожертвовала для новой обители земельные угодья, лес и деревню.

Только что основанный Успенский монастырь находился в «неустроенном, пустынном и непроходимом месте». Жизнь в нем была крайне суровой и полной лишений. Вынести ее не смог даже монах из Кириллова монастыря, пришедший на Чурьегу вместе с преподобным Александром. «Видя его великие труды и страдания, великое воздержание, суровую жизнь, и не имея отдыха в работе, не мог он перенести такого труда» (24, 606) и вернулся в родную обитель. Преподобный Александр остался в одиночестве. Он терпел голод и холод, в одиночку корчевал лес и разрабатывал землю под огороды, «трудился неутомимо, освящая труды молитвами» (26, 231), а излишки овощей отдавал странникам и нищим.

Еще при жизни преподобного Александра по его молитвам стали совершаться чудеса. Одно из них связано с изгнанием им змей с Каргопольской земли. На окраине села Поздышево на Каргополье сохранился камень, на котором, согласно местным преданиям, любил молиться преподобный Александр. На этом камне остался отпечаток его стопы. Простой серый валун и поныне хранит память о молитвенных подвигах святого подвижника.

Преподобному Александру не суждено было прожить всю жизнь в пустынном уединении. К нему стали приходить люди, желавшие поселиться в монастыре. Святой Александр принимал их с радостью. Они же, видя его подвижническую жизнь, стремились подражать ему по мере сил. Трудами братии монастырь стал разрастаться. В лесной глуши появились деревянные кельи, пекарня, кухня и все необходимые для монастыря постройки. «Все имели они по чину уставному, а чин положили они для монастыря весьма изрядно, по уставу Иерусалимскому» (25, 607).

«Установив общежитие, преподобный ввел строгий чин во всем: в храме не говорить ни с кем, в трапезу приходить в молчании и слушать чтение, в келии не быть без дела, во время работ по послушанию иметь в уме псалом или молитву Иисусову, тем и дело благословится, и душа освятится» (26, 231). Насельники монастыря были поистине «земными ангелами, небесными же человеками». Они соблюдали безмолвие не только в храме, но даже и вне его, в кельях выполняли по уставу молитвенное правило, свободное время не проводили в праздности, а занимались различным рукоделием.

Жизнь преподобного Александра была примером для насельников обители. Вот некоторые из его наставлений: «Братие, на что вы вышли, над тем и работайте. Ибо всякий час подобает нам бодрствовать о часе смертном, ужасаться и трепетать огня вечного. Отступим от путей лукавых, которые таковы: любодеяние, воровство, клевета, пьянство, объедение, братоненавидение. От всего этого уклонимся и этим возгнушаемся, но пойдем по пути Господнему, ведущему нас в жизнь вечную. Пусть не страшит вас мысль, что место наше пустынное и трудное, ибо вы знаете, что нам подобает скорбями войти в Царство Небесное. Вот средства спасения: пост, молитва от чистого сердца, смирение ко всем, любовь к Богу нелицемерная, милостыня к нищим, посещение странников и заключенных в темницу. Покаемся во грехах своих: ибо покаяние есть путь, ведущий к Небесному Царствию, оно – ключ к этому Царствию, и без него нельзя войти туда» (25, 608). Эти слова игумена находили благодатную почву в сердцах монастырской братии. Преподобный Александр учил не только строго соблюдать монастырский устав, но и любить ближних, и сам подавал им пример этой любви. Каждый год, когда на престольный праздник обители в ней совершался крестный ход, в числе других гостей и паломников приходила и мать преподобного Александра Фотиния. Навстречу ей выходил за монастырские ворота сам игумен Александр, чтобы ласково приветствовать и обнять свою старушку мать. Несмотря на то, что преподобный Александр был монахом, он, по заповеди Божией, любил и почитал своих родителей.

Двадцать семь лет прожил преподобный Александр в созданном им монастыре. Немало испытаний пришлось ему вынести за это время. Он претерпел много лишений, когда Успенский монастырь еще только строился, а затем – искушения и обиды от родственников и братии. Как-то два молодых племянника преподобного Александра надумали стать монахами. Видя их ревность по Боге, преподобный Александр постриг их. Однако это возбудило недовольство их родителей, не хотевших видеть своих сыновей иноками. Позднее эти молодые монахи, не выдержав строгости монастырского устава, по примеру некоторых других малодушных братий, ушли в мир, позабыв о данных ими обетах. После их ухода преподобный Александр провел в молитве целую ночь, моля Бога укрепить его на борьбу с врагом рода человеческого. Во время молитвы он услышал множество голосов: «одолел ты нас Христовой благодатью, победил своим терпением!» После этого искушения в монастыре прекратились.

Это был не единственный случай, когда преподобному Александру приходилось терпеть скорби, облегчить которые было не под силу людям, и чудесным образом получать помощь от Бога. Как-то раз он тяжело заболел. Тогда на помощь ему неожиданно явился святой, с именем которого было связано так много в его жизни, – преподобный Кирилл Белозерский. Об этом чудесном событии известно по рассказу самого преподобного Александра: «Я узнал его по образу писаному, ибо в живых не видел его. И стал просить его: «отче Кирилле, избавь меня от болезни сей!» Святой осенил меня крестом и сказал: «не скорби больше, брат, ибо я буду молить Бога и Его Пречистую Матерь, чтобы ты исцелился. Но не забудь обета своего, как ты обещался, не оставлять места сего и начинания. Я же буду помощником тебе, всегда молясь о месте сем!» После этого преподобный Александр почувствовал себя лучше и сразу же отправился в храм, чтобы поблагодарить Господа и преподобного Кирилла за исцеление (9, 263 – 264).

20 апреля 1479 года в возрасте пятидесяти (или пятидесяти двух лет преподобный Александр преставился. Кончина его была блаженной кончиной праведника. Перед смертью он простился с иноками своей обители, поцеловал каждого из них и попросил прощения. Монастырь он поручил своему брату Леонтию, предсказав, что тот станет монахом (9, 263). Последними словами преподобного была молитва, обращенная к Господу: «Господи, в руки Твои предаю дух мой».

По преставлении тело преподобного Александра имело не такой вид, какой обычно имеют тела умерших: «не было в нем ни черноты, ни смуглости, но было оно таким, как бы он уснул, являя тем духовную его чистоту и мздовоздаяние от Бога за труды его» (25, 616). От мощей его и при молитве к нему стали совершаться многочисленные чудеса.

Сохранилось описание преподобного Александра, сделанное со слов знавших его людей: был он «роста… среднего, лицом сух, очи имел веселые, приветливые, бороду небольшую, но весьма густую, и русые волосы» (26, 232). «У него было кроткое лицо и добрый взгляд» (9, 263).

После кончины преподобного Александра его родственники продолжали заботиться о нем. Так, однажды обитель чуть было не подверглась разорению со стороны неких влиятельных людей, которые присвоили себе даже монастырские книги, и пришла в упадок. Местные жители, не желавшие лишиться святой обители, решили избрать для нее деятельного и мужественного настоятеля. Их выбор пал на сына местного священника, дьяка Матфея, однако он стал отказываться, ссылаясь на свою юность и неопытность. Тогда брат святого Александра Леонтий, бывший к тому времени уже в очень преклонном возрасте, вспомнив о предсмертном предсказании своего брата, заверил Матфея, что готов помогать ему во всем и вместе с ним постричься в монахи ради спасения обители. Он сдержал свое обещание и до самой смерти помогал Матфею, который после принятия пострига стал игуменом Максимом. Вместе им удалось возродить Александро-Ошевенский монастырь. Сорок лет игумен Максим мудро управлял Ошевенским монастырем, служа примером глубокой веры, смирения и трудолюбия как для братии, так и для местных жителей (9, 263).

В послереволюционные годы Александро-Ошевенская обитель была закрыта. С 2001 года по благословению епископа Архангельского и Холмогорского Тихона началось ее возрождение. На месте обители был создан православный приход. Однако за долгое время запустения Александро-Ошевенский монастырь сильно пострадал: сохранились только полуразрушенный храм с колокольней, часть ограды с башенками по углам и братский корпус. Мощи преподобного Александра уцелели. Они и сейчас хранятся под спудом в монастырском храме. Хочется верить, что по молитвам преподобного Александра его святая обитель будет восстановлена в прежнем величии и красоте.

Преподобный Александр Ошевенский является одним из наиболее почитаемых святых Архангельской земли. «Учениками его свет иноческой жизни был преимущественно распространен по Архангельской епархии. Преподобный Антоний Сийский, ученик преподобного Пахомия, который, в свою очередь, был учеником преподобного Александра, основал знаменитую Сийскую обитель. Иноками Кирилло-Сырьинской обители было положено начало Кожеозерской пустыни. И из этой ветви Кирилло-Белозерского Ошевенского иночества в пределах Архангельского края мы видим следующих святых мужей – преподобного Кирилла Сырьинского, Серапиона и Авраамия Кожеозерских с их учениками, преподобного Никодима, пустынножителя Хозьюгского, и Антония Сийского» (2, 79). С их житиями мы познакомимся немного позднее.